Пепел Бикини (Художник В. Трубкович) - Страница 9


К оглавлению

9

Это было неожиданно. Он не сказал: «Живее!», он оказал: «Осторожнее!»

Испуганные рабочие, глядя себе под ноги, подтащили загадочный баллон к лебедке.

— Пожалуй, следовало бы поднять эту штуку вместе с упаковкой… — пробормотал человек в тропическом шлеме.

— Ничего, — отозвался Болл, — все будет в порядке.

— Но ведь там — тритий…

Он запнулся и поспешно огляделся. Но поблизости был только Чарли, возившийся с очередным ящиком. А Чарли если и слышал, то, разумеется, не подал виду. Что за дело было ему до непонятного слова «тритий»? Впрочем, ночью, впервые за все время пребывания на острове, он задал вопрос:

— Слушай, Дик, что такое тритий?

— Не знаю, друг, — сонным голосом ответил тот. — Что-нибудь из Библии…

— Нет, не из Библии. — Чарли помолчал. — Это что-то совсем другое…

Действительно, это было совсем другое: как известно, название сверхтяжелого изотопа водорода в Библии не упоминается.

Двадцать шестого у подножия башни не осталось ни одного ящика. Груды фанеры и жести были разбросаны по всему острову. Куски фанеры плавали в лагуне. Легкий ветерок гонял по цементу и сбрасывал в океан стружки и упаковочную бумагу. Опять наступило затишье.

Под вечер на острове приземлился самолет. Из него тяжело выбрался и почти упал на протянутые руки встречавших грузный человек в адмиральском мундире. Поздоровавшись, он потребовал воды.

— С каплей коньяку, пожалуйста, если это здесь водится, сэры.

Все, даже человек в тропическом шлеме, заулыбались. Адмирал прошелся по бетону, притопывая каблуками, словно проверяя его прочность. Затем залился тонким смехом:

— Прочно сделано, дьявол побери, а? Но ничего, перед ней ничто не устоит. Покажите-ка мне ее!

Все рабочие, в том числе Дик и Чарли, наблюдали, как адмирала вежливо подталкивали под оттопыренный зад, когда он поднимался на башню. Дырчатая железная площадка скрыла гостя от их взоров. Через несколько минут туда поспешно пронесли несколько сифонов — как видно, адмирала томила жажда. Прошло полчаса, и он снова с нескрываемым удовольствием ступил на цементно-бетонную гладь. Некоторое время он стоял молча, героически выпячивая нижнюю губу и пристально всматриваясь в океанские просторы. Потом сказал громко и хрипло:

— Можно начинать, господа, — и быстрым шагом направился к самолету.

Столб цементной пыли, рябь на поверхности лагуны — и самолет улетел.

Рабочих снова собрали к управлению.

— Ребята, — сказал им Болл, — работа окончена! Завтра утром вы получите расчет, и начнем грузить вас на «Санта-Круц»… Да-да, на этот белый теплоход в лагуне. Могу вас еще обрадовать: каждый из вас получит бумагу, по которой вы будете иметь возможность поступить на любое предприятие в Штатах вне всякой очереди. Это вам подарок от Холмса и Харвера. Я рад за вас, ребята!

Они тоже были рады — за себя. Чарли едва не прыгал от радости.

Кто-то осторожно спросил:

— Не скажете ли вы, мистер Болл, что мы тут строили?

Болл пожал плечами:

— Знаю не больше вашего, ребята. Вы ведь слышали — заказ военный. Государственная тайна… Но вы можете гордиться тем, что честно выполнили эту работу. Ну, а теперь отдыхайте.

Люди, довольные, разошлись по баракам, но почему-то избегали смотреть друг другу в глаза. Никто не говорил о предстоящем радостном событии — возвращении на родину на шикарном теплоходе «Санта-Круц». Все словно стыдились чего-то.

— Вот ты как хочешь, Чарли, но мне кажется, что мы сделали что-то нехорошее, — сказал, укладываясь спать, Дик. — Помяни мое слово — это так.

— Не каркай! — досадливо отмахнулся Чарли. — Чепуха все это.

Но заснуть он не мог долго, ворочался с боку на бок, вздыхал, вспоминая Джейн. Потом она приснилась ему, растерзанная, в лохмотьях, с умоляюще протянутыми руками. «Это ты виноват!» — сказал голос. Чарли бросился бежать, провалился в пропасть и проснулся. Дик тряс его за плечо:

— Вставай, мальчуган. Будем готовиться к погрузке.

Но погрузки не было и в этот день. Начальство нервничало, чего-то выжидая. Люди в белых халатах тоже не работали. Вместе со Смайерсом и человеком в пробковом шлеме они сидели на веранде управления и пили прохладительные напитки.

— Я бы сейчас тоже выпил чего-нибудь холодненького, со льдом, — вздохнул Дик, завистливо поглядывая в сторону веранды.

Но рядом с управлением, у подножия стальной башни, расположились трое здоровенных молодчиков в трусах и белых панамах, со свисающими через плечо автоматами. Не то чтобы они запрещали подходить близко к веранде или к башне, но всякого, кто нечаянно приближался к ним, они мерили взглядами, исполненными такого недоумения, что тому оставалось только поспешно ретироваться.

Чтобы рабочие не слонялись без дела, Болл приказал сжечь весь картонно-фанерный хлам, валявшийся на острове. В ослепительном сиянии солнца не было видно пламени; казалось, что стружки, бумага, фанера сами собой чернеют, скручиваются и исчезают потихоньку, выпуская в небо синий дымок. Через полчаса ветер смел в океан пепел.

— Как насчет отправки домой, сэр? — спросил одного из десятников Дик.

Последовал короткий ответ:

— Ждите.

И они ждали. Зевали, валялись на койках, играли до одури в карты и снова зевали. Нехотя пообедали, затем поужинали. Упала черная ночь. Не обменявшись, против обыкновения, ни словом, Дик и Чарли улеглись спать.

…Утром началась суматоха. Рабочих подняли чуть свет и приказали разбирать бараки, опустевшие склады и здание управления. От теплохода к берегу сновал катер. Все воспрянули духом; работали дружно и весело, обмениваясь шутками. От вечернего уныния не осталось и следа.

9